К оглавлению
21. Царь, весьма сильно вскипев гневом вследствие сего, повелевает ввергнуть святого мученика в яму с недавно погашенною известью и продержать там три дня, приказав стеречь яму с из вестью, дабы не произошло, говорит, какого-либо коварства. По истечении трех дней царь сказал: “Пусть солдаты, отправившись, извлекут кости того жизнесмертного и тщательно скроют их, чтобы не было взято что-либо из них”. Итак, когда воины пришли к яме с известью, сошлось и неисчислимое множество народа посмотреть на случившееся. И вот, когда известь была снята скорее (нашей) речи, — о новое и нежданное чудо! — святой мученик [53] Христов Георгий найден весь здоровым, не имея на теле даже малейшего пятна. Ибо ангел Господень был с ним, сохраняя его невредимым от извести. Когда же все узрели святого вопреки надежде нетронутым, то воскликнули, говоря: “Велик Бог Георгиев и нет Бога другого, кроме Его, Который исхищает из всякой нужды призывающих Его”. И царица Александрия, когда узнала о происшедшем, бегом является на место, восклицая: “Один есть единый Бог христианский, в которого верующий Георгий позорит и смущает заблуждение идольское”.22. Узнавши о сем, царь повелел предстать святому и говорит ему: “Скажи нам, кто оживил тебя?” Святой Георгий сказал: “Я знаю и твердо убежден, что, если и снова скажу вам истину, вы не поверите; ибо в злохудожную душу, по божествен ному писанию, не войдет премудрость 12. Однако, ради приходящих к Богу моему и верующих необходимо сказать. Итак, узнайте все вы, слушающее ныне слова мои, что Христос Сын Бога живого и меня сохраняет от испытания мучений ваших и всех призывающих Его избавляет от всякого злого обстояния, будучи всемогущ. Вот, я сказал вам”.
23. Когда сие сказано было дивным Георгием, присутствовавший там отравитель, именем Афанасий, узрев непреоборимость мученика, подвигнутый бесовским рвением и желая угодить царю, громким голосом сказал: “Почему, о мужи, вы не губите сего проклятого каким-либо мудрейшим [54] измышлением, но допускаете владыку вселенной так бороться с его лукавством и страдать? Я, жалчайшею участью лишив сей жизни царева супостата Георгия, отмщу за бессмертных богов”. Царь говорит ему: “В чем же состоит и какова твоя выдумка, которая исхитит из жизни сего злодея?” И Афанасий сказал: “Повелением державы вашей, величайший и непобедимый царь, я напою его гибельным зельем, от которого в одно мгновение он жалким образом на виду всех вас болезненно извергнет все свои внутренности, разорванные на мелкие части, и насильственно прервет жизнь”. Возрадовался сказанным словам царь и сказал Афанасию: “О милейший, да последуют скорее дела за словами, дабы я, увидев сего горько окончившим жизнь, нашел хотя малое отдохновение от боли. Ибо ты видишь, как мучит мою жизнь и причиняет ей страдания разно образными ухищрениями сей волхв, вседерзновенный и достойный горчайшей смерти”.
24. Когда Афанасий принес яд, царь сказал: “Так как я имею желание несомненно удостовериться в действии сего губительного зелья, то пусть один из преступников, выведенный из темницы, будет напоен им, и тогда мы ясно познаем, нет ли у Афанасия сочувствия к Георгию”. Итак, преступник, вкусив тягчайшего зелья, тотчас ударился оземь и жалким образом терзался, извергая из уст пену с кровью, и затем, изрыгая разорванные внутренности, несчастный испустил дух в невыносимых муках. Весьма возрадовался происшедшему Диоклетиан и сказал мученику: “Итак, застигло тебя время твоей гибели, несчастный! теперь изобличатся твои волшебства”. [55]
25. Так говорил низкий и всегнусный тиран, не зная, что он возбудит громкий смех и (разыграет) комедию, когда мученик останется невредимым. Итак, он повелевает Афанасию дать праведнику яд. Когда все взирали на блаженного и одни сочувственно оплакивали его, другие умоляли пощадить себя и уступит желанию царя, он, не обратив внимания ни на кого из них, взяв зелье из рук Афанасия и запечатлев его (знамением креста) своею десницею, воскликнул к Спасителю Христу и Богу: “Господи Иисусе Христе, сказавший о верующих в Тебя, что если и смертоносное что выпьют, не повредит им 13, покажи и здесь могущество Твое!” Сказав сие, он выпил все зелье, как жаждущий выпивает какое-либо приятное и прозрачнейшее питье. Когда все ожидали, что он претерпит подобное преступнику, он звучным голосом сказал тирану: “Всуе трудишься, царь, напрасно гневаясь на нас и выдумывая нам разнообразные смерти. Знай, что ни гибельные зелья, ни огонь, ни пилы, ни колеса, ни членовредительные орудия, ни дикие звери, ни какое-либо иное острое и невыносимое мучение не сможет отвлечь меня от веры во Владыку моего Христа”.
26. После сих слов дивного многие из присутствовавших тогда, узрев, что он остался нетронутым от действия губительного зелья и еще говорит с дерзновением, возвысили голос с отравителем Афанасием, говоря: “Велик Бог христианский, в Которого мы отныне веруем, совершенно отрекаясь от нашего отцами переданного
заблуждения”. Царь, услышав сии слова и [56] распалившись в душе тягчайшим гневом, тех повелел тотчас перебить вне города, а непобедимому Георгию сказал: “Я твои выдумки и волшебства изобличу и уничтожу, проклятый и чуждый милости богов”. И приказывает устроить железные сандалии с острыми гвоздями и, раскаливши их так, чтобы от них сыпались искры, надеть рукоятями на ноги праведника и гнать его ударами как можно дальше, а затем снова возвратить в узилище и крепко стеречь в нем. Мужественный же мученик Христов Георгий, с готовностью принявши сию тяж кую казнь, внутри распалялся и горел в душе божественным рвением, а извне сожигаемый чувственным огнем, неистово поражаемый от тех проклятых и гнусных людей дубинами, как нечто бездушное, и не имея возможности ступать, тихо говорил себе: “Беги, Георгий, к постигшему тебя жребию”. И со слезами молясь, говорил: “Господи, Господи Боже мой, Спаситель удрученных, прибежище гонимых, терпение страждущих за святое имя Твое, ведающий ревность души моей и слабость тела, не оставь меня, раба Твоего, и да не обличится слабость естества моего при нечестивых сих, молюсь Тебе, дабы не сказали некогда сии нечестивцы и безбожники: где Бог Георгиев? Дабы не сказал некогда враг человеческий обо мне: я осилил его”.
27. И ему, молящемуся так, принесся глас с неба, говорящий: “Дерзай, Георгий, ибо Я с тобою”. Услышав сей глас и укрепившись, славный (мученик), мало думая о раскаленных сандалиях и острейших гвоздях, которыми пронзенный в ноги был гоним, совершил весь тот болезненный путь [57] до темницы и, вверженный в нее, на следующий день снова стал пред судилищем. И говорит ему царь: “Доколе, имея дерзновение и употребляя многообразные волшебства, ты будешь упорствовать в мучениях’?” Святой отвечал ему: “Я, получая помощь от Бога моего, мужественно претерпеваю все ваши мучения и стою, свидетельствуя о могуществе единого Бога и, вооруженный надеждою на Него, считаю стрелами младенцев причиняемые вами мне мучения. Вы же, воистину лишенные душевных очей, какою обладаете надеждою, бессмысленно служа немым идолам и становясь игралищем бездушных истуканов? Итак, постыдитесь называть богами короткое время поживших в сем мире среди распутств и убийств, ныне же наказуемых в неугасимом огне, который ожидает и всех чтущих их”.
28. Пораженные словами мученика, повелевают беззаконно бит его воловьими жилами и после сего повесить опять на столбе и жестоко строгать. Он же, когда палачи железными когтями терзали плоть его, был светел и радостен, как будто кто-либо другой претерпевал мучение. Магнентий, изобразив вид человеколюбия, испросил, чтобы святой был спущен со столба. Когда сие было исполнено, он говорит ему: “Если ты желаешь, чтобы мы по твоим увещаниям пришли к Богу твоему и уверовали в Него, покажи нам какое-либо знамение от Него, воскресив одного из мертвых, лежащих в находящейся против нас гробнице”. Святой Георгий сказал: “Богу, все произведшему из небытия в бытие, легко и сподручно воскресить и мертвого; но вы, лежащие под глубокою тьмою нечестия и [58] неистовствующие лестью супостата, и по исполнены сего пребудете неверующими и безбожными. Однако, ради обстоящего множества я, уповая на человеколюбие Бога моего, призываю Его на виду всех вас совершить знамение”. С этими словами, преклонив колена, он обратил (к Богу) долгую молитву со слезами. Затем, вставши и крестообразно воздев руки к небу, из глубины сердца воскликнул: “Христе царю, ради спасения людей пригвожденный к древу и претерпевший позорную смерть, желающий всем людям спастись и придти к познанию истины 14, чрез святых Твоих апостолов совершивший великие знамения и чудеса к обращению заблудших народов, Сам и ныне услышь молитву раба Твоего и воскреси из гробницы сей, о которой сказал Магнентий, одного из лежащих мертвецов во славу поклоняемого имени Твоего и собезначального Отца Твоего и святого Духа”.
29. После сей молитвы святого тотчас произошло немалое землетрясение и, когда крыша гробницы упала на землю, восстал некто — о чудо! — из давно сгнивших и истлевших мертвецов и на виду всего множества, подбежав, обнял честные ноги мученика, говоря: “Молю тебя, раб Бога Всевышнего, дай мне печать во Христе”. Святой в ответ сказал ему: “Если веруешь в оживившего тебя Бога, спасен будешь”. Он говорит: “Верую во Христа, великого Бога, сейчас по молитве твоей воздвигшего меня из мертвых”. Царя и соприсутствовавших при виде сего объял ужас и изумление, и они повелели сказать как можно скорее [59] имя, судьбу и время, в которое он окончил жизнь. Он сказал: “Имя мне Товит; бывши жрецом мертвых истуканов и умерши до пришествия Христа, я, несчастный, был отослан в места мучения вместе с порабощенными заблуждению подобно мне”. Святой Георгий говорит: “Тебе говорю, чудесно возвратившемуся к жизни из смерти, пойди и в одной из сих рек погрузись в воды трижды, и во имя Отца и Сына и святого Духа да будет тебе сие в крещение по прошению твоему; и, очищенный божественною банею, отойди с радостью в рай образом, который знает Господь”.
30. Неисчислимое множество из сошедшегося народа и воинского чина уверовали в Господа нашего Иисуса Христа, непрестанно славя Его; дерзкий же и губи тельный Диоклетиан, увидев происшедшее и исполнившись неудержимого неистовства, воскликнул: “Клянусь богами, предстоящие, волхв Георгий представил духа лукавого в образе человека для обмана и обморочения глупейших”. Славный мученик, воззрев на него и окружающих его, сказал: “Увы неистовству и безумию! Получив такое доказательство могущества Бога моего, о богоборцы и нечестивые, вы еще дерзаете хулить Его и изрыгать из уст неподобные речи? Но не обманывайтесь: даже одного призвания Христова не могут выносить ненавистные бесы; ибо нет ничего общего у света с тьмою 15. Как же вы считаете лукавым призраком дело воистину необычайное и достойное величества Божия?”