Секс и самоуважение
К оглавлению
Дженни — драматическая актриса сорока с лишним лет. Наклонившись вперед, она обращается ко мне. Ее большие глаза смотрят умоляюще. Она рассказывает свою историю. При этом она, конечно, преувеличивает. Временами я не уверен: она умышленно лжет или действительно верит в то, о чем говорит? Движения ее тела тонко намекают, что у нас с ней могли бы возникнуть не только профессиональные отношения. Но я знаю, что, если только коснусь ее руки, она возмущенно даст мне пощечину или плача выбежит из офиса.
Она «не может переносить секс». «Я не выношу прикосновений мужа, — говорит она, придвинувшись ко мне настолько близко, что я ощущаю запах ее духов. — Я пытаюсь побороть себя, но не могу вынести этого».
У нее были многочисленные внебрачные связи (включая половые отношения), но все они быстро «скисали». Всякая история звучала одинаково. Менялись только имена мужчин. Но каждый раз физический секс оказывался более важным для мужчин, чем для Дженни. Вначале она получала от него удовольствие, но вскоре, как и со своим мужем, становилась фригидной.
Как же объяснить поведение этой странной, противоречивой женщины? Своими глазами, ресницами, одеждой, движениями она как бы завлекает мужчин. Однако те, кто принимает ее приглашение, либо наталкиваются на отказ, либо получают в ее алькове лишь временное убежище, после чего отвергаются. «Все мужчины одинаковы, — жалуется она. — Они хотят только одного».
Но, Дженни, ведь вы сами предлагаете им это. Иначе зачем вы покачиваете бедрами, когда прогуливаетесь? Зачем вам мини-юбка? Зачем вы томно прикрываете ресницы, широко открываете глаза, зазывно смотрите на меня? Почему ваши слова противоречат движениям вашего тела?
Действительно — почему?
Беда в том, что Дженни никогда не понимала своего отца. Будучи маленькой, она хотела быть любимой этим загадочным, а иногда пугающим ее человеком. Сейчас она плохо помнит об этом, однако когда-то в детстве она с успехом обнаружила, как можно его очаровать. В три или четыре года она отлично усвоила, как можно обольстительно прикрывать ресницы, застенчиво глядеть на папу, ходить, покачивая бедрами, поддразнивать и флиртовать. Она обнаружила, что эти действия изменяют его настроение. Он смеялся, обхватывал ее своими большими руками и сажал на теплые колени. Другого места, похожего на папины колени, не было. Она чувствовала себя в безопасности, когда была рядом с ним.
Но те времена были обещанием дружбы, которая никогда позже не появилась, обещанием устойчивых отношений между отцом и дочерью, которое никогда не реализовалось. Его настроения менялись с внезапностью тропической бури. Она никогда не была уверена в нем, никогда не понимала его.
С тех пор она не уверена ни в одном мужчине. Она говорит правду, когда рассказывает о том, что не получает удовольствия от секса. Вы можете наслаждаться сексом, если уверены в себе или верите другому человеку и понимаете его. Дженни не уверена ни в чем и ни в ком. Ее жизнь — мучительный поиск любви, а не секса. Но поскольку любовные отношения с человеком противоположного пола впервые усваиваются в отношениях с родителем (а Дженни не усвоила их), она не знает, как обрести их сейчас. Все, что у нее есть, -это единственный, но бесполезный «ключ», который обеспечивал ей любовь отца и безопасность, когда она сидела на его коленях.
На протяжении всей своей жизни она пользовалась этим «ключом», чтобы снова и снова открывать дверь разочарованию. Женщины либо завидуют ей, либо презирают. Мужчины находят ее очаровательной, но пустой. Среди них Дженни чувствует себя одинокой и неуверенной. Она продолжает бесконечный поиск, обладая единственным оружием для этого, — ключом сексуальной провокации (чего она даже не сознает).
История Дженни раскрывает лишь одну из причин, приводящих человека зрелого возраста к адюльтеру. Рассмотрим другую.
Как-то я беседовал с двенадцатилетней девочкой, которая возле бара ждала своего отца. Братья и сестры? Да, у нее их семь. Младшему один год, живет в городе за много миль отсюда. С бабушкой и дедушкой? «О нет! С подружкой отца». Эта фраза прозвучала совершенно обыденно, без тени замешательства.
Миллионы детей вырастают, считая неверность взрослых нечто само собой разумеющимся. Эта неверность может воздействовать на них двояко. Страдание, порожденное ею, может привести к тому, что свою жизнь ребенок будет строить иначе (порой без необходимых для этого исходных материалов). Или, когда придет время, для него окажется проще последовать примеру родителей.
Некоторые социальные работники назвали бы Дженни «истерической личностью». Но суть ее проблемы не в том, что она отличается от «нормальных» мужчин и женщин. Некоторые люди, например, никогда не были уверены в своей мужественности или женственности. И по мере того как с возрастом их привлекательность убывала, они приступали к поискам новых подтверждений тому, что они желанны и привлекательны. Так, мужчины средних лет заводят романы со своими молодыми секретаршами. А женщины бальзаковского возраста соблазняют молодых неженатых мужчин.
Существует ошибочное мнение, будто зрелый возраст является причиной адюльтера. Но есть все основания и для противоположной точки зрения, поскольку сомнения человека в собственной привлекательности нередко ведут к романам. Мужчина, который всегда лжет женщинам, стремится тем самым избавиться от своих подсознательных сомнений. Естественно, он будет отрицать это. Но его чрезмерное хвастовство и смакование своих побед, которые он демонстрирует перед друзьями, — все это говорит само за себя: мужчина слишком тревожится за то, чтобы его не посчитали несостоятельным. Он протестует против этого слишком сильно. Его отчаянное хвастовство — показатель его внутренней неуверенности. И удовольствие, которое он получает от своего «спорта», усиливается необходимостью убедиться в своей состоятельности.
С другой стороны, психологи, социологи и психиатры проявляют все больший интерес к тому, что называется «кризисом идентичности середины жизни». Доктора Прозен и Мартин в серии статей, опубликованных в «Архивах общей психиатрии», описывают типичного мужчину, к которому пришел успех. Его выросшие благосостояние и престиж порождают у него иллюзию, что он не утратил физическую потенцию и привлекательность молодости. Новые перспективы власти волнуют его. Сейчас он занимает лучшее положение, чем ему когда-либо мечталось. Почему его должно удивлять, что молодые женщины тянутся к нему? Власть возбуждает. Если я смог преодолеть одни жизненные препятствия, то почему не смогу преодолеть и другие? Кто я? Жизнь предоставляет мне больше возможностей, чем я когда-то надеялся.
Но более распространенными являются одиночество и низкая самооценка — качества, которые являются ключевыми. Многие одинокие женщины-профессионалки живут в студиях, куда приходят их женатые и холостые ухажеры. Эмансипированные? Свободные?
Это можно узнать, только поговорив с этими женщинами. Но, сделав это и изучив их поведение (которое запутывает их и приносит им неудовлетворенность), я обнаружил, что многие из них — жертвы собственной заниженной самооценки и эксплуатации со стороны слабых, жалеющих себя мужчин. Понимая, что ее «используют», она страдает оттого, что любой стоящий мужчина разлюбит ее, как только узнает, каков ее внутренний мир, и уж наверняка никогда не захочет, чтобы она стала его женой.
Поэтому она расплачивается за удовольствия общения, которое смягчает ее одиночество, отдавая своим компаньонам только то, что они высоко в ней ценят. Она благодарна за этот обмен, даже понимая, что получаемые ею уверения в любви и признательности несерьезны.
Откуда взялась в ней эта заниженная самооценка? Если мы обратимся к ее детству, то сможем обнаружить частичное объяснение. Родители следили за ее телом, но не желали признавать в ней личность. Особенно был неудовлетворен ею отец. Если она сообщала о полученной в школе пятерке, то он говорил, что если бы она больше старалась, то получила бы пять с плюсом. Постепенно она стала жить с ощущением своей неполноценности, которая проявлялась особенно в присутствии отца (а позднее — других мужчин).
Но главным вопросом остается другой: как помочь прелюбодею, взывающему к нам о помощи?