Послание Африканскаго собора к Келестину, папе Римскому
Возлюбленному владыке и честнейшему брату Келестину: Аврилий, Па-
латин, Антонин, Тут, Сервусдей, Терентий, и прочие, обретшиеся на об-
щем Карфагенском соборе.
Как твоя святыня изъявила вашу радость о прибытии Апиария, писа-
нием, посланным чрез сопресвитера нашего Льва: подобно и мы желали
бы, чтобы с сей радостью послано было настоящее писание о его оправ-
дании. Ибо по истине, и наше и ваше расположение было чуждо недовер-
чивости, и не пытиливым являлось оно, предварительно склоняясь в
пользу его, как бы уже выслушаннаго, тогда как его еще не надлежало
вопрошати. И так, когда прибыл к нам святейший брат и соепископ наш
Фавстиин, мы созвали собор, и полагали, что он с Апиарием послан ради
того, дабы как сей старанием его возстановлен был на пресвитерство,
так и ныне возмог, его же попечением, оправдитися в толиких обвинени-
ях, принесенных на него от жителей Фавракинских. Но многочисленный
собор наш нашел столь многия беззакония Апиария, что они превозмогли
действование вышереченнаго Фавстиана, хотя то было покровителоство
паче, нежели суд, и ходотайство паче, екдику свойственное, нежели
справедливость, изследователю приличная. Ибо во-первых Фавстиан силь-
но противостоял всему собору, нанося ему различныя оскорбления, аки
бы защищал преимущества Римской церкви, и желая, чтобы принят был на-
ми в общение Апиарий, котораго твоя святыня прияла в общение, поверив
его жалобе, коея он не мог доказать: однако и сие мало ему помогло,
что ты лучше узнаешь прочитав деяния собора. Ибо когда, в продолжении
трех дней, с затруднением производился суд, на котором мы с сокруше-
нием изследовали различныя на Апиария обвинения: тогда Бог, праведный
Судия, крепкий и долготереливый, зело вкратце пресек и протяжение де-
ла соепископ нашим Фавстином, и извороты самаго Апиария, которыми он
силился покрыть свои срамные беззакония. Недействительным соделалось
досадное и гнусное упорство, и безстыдное запирательство, которым
Апиарий хотел заградити блато столь многих сладострастных дел. Ибо
когда Бог наш стеснил его совесть, и пред всеми человеками обнаружил
сокровенное в сердце, как бы уже осужденное самою гнусностью преступ-
лений: тогда у коварно запиравшагося внезапно исторглося признание во
всех, принесенных на него обвинениях, и он наконец, добровольно, сам
себя обличил во всех, едва вероятных сквернах, и таким образом, и са-
мую надежду нашу, которой мы вверяли его, желая, чтобы он мог очисти-
ти себя от столь постыдных пятен, обратил в плач. Таковую скорбь нашу
он умягчил единым токмо и единственным утешением, тем, что и нас ос-
вободил от тяготы непрерывнаго сетования, и для собственных своих
ран, хотя невольно, и с борьбою своея совести, приуготовил наконец
врачевство в своем признании. И так, первее исполнив долг подобающаго
почитания, умоляем вас, господине брате, дабы вы впредь не допускали
легко до вашего слуха приходящих отселе, и не соизволяли впредь прии-
мати в общение отлученных нами: ибо твоя досточтимость удобно обря-
щет, яко сие самое определено и Никейским соборм. Ибо аще сие являет-
ся тако соблюдаемым касательно низших клириков и мирян: кольми паче
хощет собор, чтобы сие соблюдаемо было касательно епископов. И так
те, которые в своей епархии отлучены от общения, да не явятся вопри-
емлемыми в общение твоею святынею, с намерением, и якоже не подобает.
Подобно и безстыдные побеги пресвитеров, и следующих за ними клири-
ков, да отженет святыня твоя, как сие и достойно тебя. Ибо и не возб-
ранено сие для Африканския церкви, ни каким определением отцев, да и
определения Никейскаго собора, как клириков низшей степени, так и са-
мых епископов, явным образом, обратно отсылаются к собственным их
митрополитам. Разумно и правдено признал он, что какия бы ни были де-
ла, оне должны оканчиваемы быти в своих местах. Ибо отцы судили, что
ни для единыя области не оскудевает благодать Святаго Духа, чрез ко-
торую правда иереями Христовыми, и зрится разумно, и наипаче, когда
каждому, аще настоит сомнение о справедливости решения ближайших су-
дей, позволено приступати к соборам своея области, и даже ко вселенс-
кому собору. Разве есть кто либо, который бы поверил, что Бог наш мо-
жет единому токмо некоему вдохнути правоту суда, а безчисленным иере-
ям, сошедшымся на собор, откажет в оном? Притом, как будет тверд заг-
раничный суд, пред который необходимыя лица свидетелей не могут
представлены быти, то по немощи, или от телеснаго сложения, или от
старости, то по многим другим препятствиям? О том, чтобы некие, аки
бы от ребра твоея святыни, были посылаемы, мы не обретаем определения
ни единаго собора отцев. Ибо, что прежде от вас, чрез тогоже соепис-
копа нашего Фавстиана, прислано было к нам, аки бы из постановлений
Никейскаго собора, того мы никак не могли обрести в вернейших списках
правил сего собора, с подлинников снятых, которые получили мы от свя-
тейшаго Кирилла, нашего соепископа Александрийския церкви, и от дос-
точтимаго Аттика, соепископа Константинопольскаго, и которые, еще
прежде сего, чрез пресвитера Иннокентия и иподиакона Маркелла, при-
несших оныя к нам, посланы были от нас к Вонифатию, блаженныя памяти
епископу, вашему предшественнику. Итак не соизволяйте, по просьбе не-
которых, посылати сюда ваших клириков изследователями, и не попускай-
те сего, да не явимся мы вносящими дымное надмение мира в Церковь
Христову, котоая, желающим зрети Бога, приносит свет простоты и день
смиренномудрия. Поелику же слез достойный Апиарий, за непростительныя
свои непотребства, даже братом наши Фавстином отлучен от Церкви Хрис-
товой: то мы остаемся без опасения, что его и впредь, при искустве и
точности твоея святыни в сохранении братския любви, Африка отнюдь не
потерпит.
Бог наш да сохранит на должайшее время вашу святыню, господине
брате, молящуюся о нас.